Что и кто создает "образ врага " и кто им "рулит"?

30 мая 2001 года обществом "Мемориал" была проведена встреча общественности с деятелями культуры, образования и правозащиты на тему о войне в Чечне и путях примирения чеченской и российской (в широком смысле) стороны.
Мне скажут, что я не так понял тему встречи, и что даже вопрос был там сформулирован А.Даниелем из «Мемориала» в более широком контексте: " Почему у нас сформировался образ врага?" Но все участники так или иначе начинали свои выступления о Чечне и кончали их о чеченцах, кроме, пожалуй, Игоря Иртеньева, который ограничился несколькими отвлечёнными фразами о культуре.
Я бы мог проанализировать все выступления: извлечь из них рациональные зерна, а за тем сложить их в аккуратную кучку. Но я решил пойти по другому пути, а именно, начать с того, чтобы увидеть в социологическом плане по возможности целостную картину формирования "образа врага".
Не сужать тему до частностей, а обнаружить общие закономерности, ведущие к частностям, которым по разнообразию "несть числа".
В качестве исходного я приму довольно банальное суждение о том, что любое состояние общественного сознания имеет свои причины.
В науке они подразделяются на качества и факторы. Факторы, которые действуют на общество, можно разделить на две группы: объективные и субъективные.
Объективными факторами, действующими на общественное сознание, служат: экономика, политика и культура в их динамике.
Экономика представляет материальные ресурсы и их производство.
Политика представляет способ (заложенный в структуре социума) распределения этих материальных ресурсов.
И, наконец, культура представляет некую совокупность материальных ресурсов
( книг, фильмов, картин и т.п.), имеющих ценностно-нормативное значение для данного общества, и тем самым в значительной степени определяющих характер его экономики и политики.
Экономика может характеризоваться направлениями, масштабами, структурой разделения труда, эффективностью.
Политика через свои институты, задающие стиль участия людей в производстве и распределении бытовых и культурных ценностей, может быть справедливой или не справедливой по отношению к членам общества (даже в самом факте наделения необоснованными привилегиями).
Культура также имеет свои объективные параметры: сложность, этическую направленность, адекватность формы выражения мысли, степень массовости и т.п.
Неэффективная экономика не добавляет оптимизма в обществе, а напротив, вызывает в нём тревогу.
Однако, даже в случае эффективной экономики, но при несправедливости в распределении участия различных слоёв в процессе общественного производства или распределения - также не следует ждать большой эйфории среди обделённых.
В обществе с неизбежностью будет нарастать неудовлетворённость своим положением даже у тех, кого хотя и устранили от процесса общественного производства, но при этом довольно прилично обеспечивают бытовыми услугами.
Культура также накладывает определённый отпечаток на общественное сознание. Так, если общество вынужденно жить среди определённого рода литературы (например, какой-либо узкой религиозной направленности), произведений искусства (скажем, каменных изваяний грубой обработки и мрачного характера) изолированно от других культур, то трудно ожидать в нём открытости к окружающему миру и к познанию.
Общие факторы резкого повышения тревожности и растущей агрессивности обнаружили учёные в строгих экспериментах на стадных животных. Это, прежде всего, повышение скученности при потере возможности сохранения межсубъектной дистанции, а также нарушение привычной структуры групповых связей и соподчинения (Southwick C.H.). Я думаю, что в тех человеческих сообществах, где отсутствует или ослаблен контроль самосознания их членов, и нет безотказно действующей правовой структуры, - там закономерности групповой жизни недалеко расходятся с сугубо животными.
Убогие условия жизни в СССР предполагали скученность как норму бытия. Наряду с другими факторами это дало такой феномен как завистливый, нетерпимый и подозрительный советский народ.
Снятие внешних запретов в период "перестройки и гласности" проявило как на лакмусовой бумажке все психопатологические комплексы "совка". Реформа же политических и экономических связей привела к потере для большей части невротизированного и психопатизированного общества привычного образа "верха и низа" как в этическом, так и социальном плане. Начался новый передел властных полномочий, в условиях абсолютной этико-правовой неопределённости. Это, кстати, и стало истиной причиной одномоментного (в историческом масштабе) развала Союза и резкой межэтнической и социальной напряженности. Период реформ стал моментом истины для советского человека. Стало ясно, что он, в основной своей массе, не умеет справляться с психологическими трудностями более сложного и насыщенного бытия. Этот период требовал сильной конституционно- авторитарной власти, народ же в это время "балдел" от вседозволенности, бездумно принимая её за демократию.
Действие объективных факторов на общественное сознание с неизбежностью накладывается на качества объекта воздействия и сочетается с воздействием субъективных факторов. К важным субъективным факторам того или иного состояния общественного сознания относится предрасположенность людей к тем или иным способам взаимодействия с миром, в генезис которой мы не будем здесь углубляться (см. мою работу "Психологические основы толерантности"), и сознательные на них (людей) воздействия. Субъективные воздействия (СВ) могут исходить как от общества, так и от государства. СВ, которые могут порождать "образ врага" в общественном сознании, существуют или в виде провокаций (со стороны власти или тех или иных общественных сил), или в виде легкомысленного попустительства провокациям.
Тут не лишним было бы вспомнить, с какой наивной самоуверенной простотой (деструктивной толерантностью- Д.Б.) наше общество отказалось от декоммунизации (путём применения закона о люстрации) наших государственных органов. С какой наивностью оно терпело всё более наглеющую от безнаказанности антиконституционную националистическую и коммуноидную братию, сеющую этническую, конфессиональную и социальную рознь. Сам патриарх правозащиты С.А. Ковалёв был принципиально против применения юридических мер в отношении провокаторов насилия по формальным признакам расовой и классовой принадлежности. Кстати, он в этом отношении ничего не понял и сейчас, даже после неоднократного и обильного социального кровопускания. Между прочим, каково общество - таков и патриарх. Ведь не взяли же за основу большинство наших демократов заветы А.Д. Сахарова, занимающего в отношении к антиконституционным действиям политических экстремистов более определённую позицию.
Я хочу особо подчеркнуть, что на человека (общество) одновременно оказывают влияние все причины. Их неблагоприятные сочетания дают меньшие или большие предпосылки для создания склонности к подозрительности, нетерпимости и прямой агрессивности. Решающим же в формировании образа конкретного "врага" может быть один, но сильно акцентуированный фактор.
И, прежде всего, это фактор стремления тех или иных узких или широких групп населения, обладающих доминирующим влиянием, к недобросовестной выгоде. Таким образом, для того, чтобы определить источник создания "образа врага" достаточно найти ТЕХ, КТО заинтересован в использовании этой (группы (групп), склонных к недобросовестной выгоде) мины замедленного действия и определить наличные ресурсы этих провокаторов (интриганов и демагогов) для разжигания ненависти. А когда наличествуют все предпосылки агрессивности в общественном сознании, канализировать энергию ненависти - дело техники.
На то у нас и политтехнологи, выведенные из зубов традиционного российского тоталитаризма.