|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
||||||||
|
||||||||||||||||||
Господину Хавьеру Солане,
Верховному представителю Европейского союза по внешней политике и безопасности,
Чечня, 25 февраля 2005.
Господин Верховный представитель,
В то время как каждый день уносит жизни мирного населения Чечни, русских и чеченских бойцов, когда каждый день чеченцы - мужчины, женщины и дети подвергаются жестоким репрессиям, мы, выжившие, и я в том числе, отмечаем печальную десятилетнюю годовщину военного вторжения в Чечню, начатого президентом Ельциным 11 декабря 1994 года.
На тот момент население Чечни составляло миллион человек, сегодня 200 000 из них погибли, 300 000 вынуждены жить в изгнании, десятки тысяч перемещены внутри моей страны, десятки тысяч пострадали от пыток, тысячи других содержатся в тюрьмах и 'фильтрационных' лагерях российских вооруженных сил и чеченских коллаборационистов, в ожидании выкупа, или, чаще, в ожидании смерти от пыток и лишений, - это безымянные жертвы.
Как Вам известно, с возобновления так называемой второй Чеченской войны осенью 1999 года, я постоянно говорю о своей готовности разрешить этот конфликт и все споры между российской и чеченской стороной путем диалога с российскими властями. По сей день, многократные призывы к переговорам остаются без ответа, со стороны российских властей ведется речь лишь о ложной нормализации. В марте 2003 года, при посредстве министра иностранных дел господина Ильяса Ахмадова, я предал огласке план мирного урегулирования, при составлении которого я ориентировался во многом на опыт международного сообщества по урегулированию конфликтов в Восточном Тиморе и Косово. Предлагая этот план, я надеялся поспособствовать разрешению конфликта, принимая во внимание законные интересы российской стороны в вопросе безопасности, и три требования, от которых чеченская сторона не может отказаться: механизм международной гарантии в той или иной форме; новое соглашение между двумя сторонами; прямое участие международного сообщества в создании правового государства и демократии в Чечне во время переходного периода, участие в реконструкции моей страны; и, по окончании переходного периода, принятие окончательного решения по статусу Чечни, согласно действующим международным нормам.
К несчастью, это предложение, как и предыдущие, так же как и последнее предложение, я имею в виду одностороннее прекращение огня, объявленное мной в начале этого года, - не вызвало со стороны московских властей иной реакции, кроме ускорения так называемой 'нормализации' трагедии моего народа, сопровождающейся фальсифицированными выборами, усилением военных операций и репрессий в отношении гражданского населения.
Насколько позволяло мне мое положение президента сопротивления, я со всем вниманием следил за событиями на Украине, 'оранжевой революцией'. На мой взгляд, Европейский союз сыграл решающую роль в разрешении этого кризиса. В частности, я обратил внимание, насколько Европа может быть сильной, насколько эффективно она может действовать, когда она выступает единым фронтом, при посредстве участия глав государств и правительств отдельных стран, или при посредстве участия Верховного представителя по внешней политике и безопасности.
Я не отрицаю ни сложности отношений с такой великой страной, как Российская Федерация, ни политической и экономической значимости этих отношений. Напротив, я считаю, что именно в свете важности этих отношений для Европейского союза, необходимо строить их на единственном прочном основании: свободе, демократии и правовом государстве. К несчастью, как о том свидетельствуют события на Украине, как на то указывает антидемократический уклон политики в России вот уже много лет, и как свидетельствует трагедия моего народа - десять лет страданий, - эти прочные основы не существуют в России.
Я не буду говорить о каждодневном массовом терроре российского государства и его чеченских пособников. Что касается террористических актов, совершенных группами, входящими в чеченское сопротивление, я, как Вам известно, всякий раз их осуждал. И я продолжаю их осуждать. Остается отметить, что у этого терроризма нет ничего общего с международным терроризмом фундаменталистов. Это действия отчаявшихся людей, которые, в большинстве случаев, потеряли своих близких при ужасных обстоятельствах, и которые считают, что могут ответить агрессору и оккупанту его же методами. У меня другая точка зрения, я никогда не соглашусь с этим. В реальности, я делаю все, что в моих силах, чтобы акции чеченского сопротивления совершались только в театре военных действий по международному праву. Когда мне не удается предотвратить террористические акты, - это происходит в обстоятельствах, когда никто не смог бы их предотвратить. Терроризм в Чечне, со стороны оккупационных сил или со стороны изолированных элементов сопротивления - порождение войны, он питается войной, самой гнусной жестокостью и ежедневным насилием, полным нарушением самых фундаментальных прав. Лишь мир и демократия могут остановить терроризм. Я далек от того, чтобы преувеличивать роль моего народа в делах мира и Европы, но я хочу сказать, что мой народ сегодня стал жертвой медленного уничтожения. Я хочу сказать, что чеченский вопрос для власти в Москве является ключевым - в разрушении демократии и правового государства, или, если хотите, является ключевым - в создании авторитарного, псевдодемократического государства.
Я знаю, что моя страна - это не Косово, а Россия - не Сербия. Но я знаю, так как видел это во время украинского кризиса, что, когда Европейский союз действует единым фронтом, он в состоянии помочь предотвратить казавшиеся неизбежными события. Вот почему я позволяю себе требовать, чтобы при Вашем посредничестве, Европейский союз подошел к вопросу чеченской трагедии, чтобы были созданы условия, которые, наконец, открыли бы перспективу переговоров между моим правительством и правительством президента Путина, под эгидой ЕС и других государств и международных организаций.
Завершая, я хотел бы сказать, что был бы счастлив, если бы Вы смогли встретиться с господином Умаром Ханбиевым, моим генеральным представителем в Европе и министром здравоохранения в моем правительстве, к сожалению, я сам не могу пока удостоиться чести встретиться с Вами.
С благодарностью за внимание и с надеждой, что Вы прочтете это письмо, с глубоким уважением
Аслан Масхадов,
Президент Чеченской республики Ичкерия.
Здравствуй, Василий Иванович!
Бесконечно благодарен, что в такое жуткое время вспомнил, написал. Пойми, в это страшное для моего маленького и несчастного народа, да и для народа России, время, для меня – человека, который по воле судьбы оказался во главе по ту сторону баррикад, очень важно знать мнение моих однополчан, друзей и товарищей по службе. Не знаю, кто виноват в этой трагедии, но скажу со всей ответственностью, что нет здесь моей вины. Когда вошла в мою республику страшная, чудовищная, громадная Армия России, уничтожая и сметая все на своем пути, самыми изощренными методами, я знал, что трудно будет устоять против этой громады с кучкой храбрецов, но поступить по-другому я не смог. С помощью АЛЛАХА в этой войне мы спасли свой народ от полного уничтожения. Все это было преподнесено и названо наведением Конституционного порядка. Этому история даст оценку. С первого же дня штурма Грозного я выходил на связь с генералами Бабичевым, Рохлиным, предлагал им взять на себя ответственность, остановить эту бойню, сам я как военный был готов к этому даже против воли политиков с моей стороны, вплоть до Дудаева. Российские генералы Бабичев, Рохлин, Квашнин, Куликов не решились на это думали о пенсии, положении, квартирах. Через три дня после штурма города, когда 131 мебр, 81 тп и другие частью полностью полегли, когда все, что вошло в город, было сожжено, уничтожено, тысячи сопливых молодых красивых парней, российских солдат, лежали на тротуарах города, от трупов невозможно было пройти по городу, и эти трупы начали съедать голодные собаки и кошки, я просил генерала Бабичева остановить войну хотя бы на один день ( если нужно, потом продолжим), чтобы собрать свои же трупы, они даже на это не пошли. Вместо этого они мне предложили поднять белый флаг над президентским дворцом, Ия их послал к черту и еще дальше. Сегодня у меня российские матери просят вернуть хотя бы, я их направляю к этим генералам, которые еще в то время не думали об этих несчастных матерях, а спешили выполнить приказ. Извини, нет у меня злости ни к какому народу, даже после этого варварства, у меня злость на весь мир и на все живое и разумное в этом мире, которые спокойно смотрели, как уничтожают ни в чем не повинных людей по воле 3-5 придурков, что ваших, что наших. И сегодня, Василий Иванович, я, являясь гарантом выполнения военного соглашения, делаю все возможное, чтобы хоть сегодня сохранить жизни моих соотечественников и этих же солдат. Поверь, и сегодня очень тяжело вернуть все это в русло мирного урегулирования.
Передавай привет жене, детям, всем, кого встретишь из наших товарищей. Своего адреса у меня пока нет, все раскурочено войной и нет у меня постоянного проживания.
С уважением, Аслан
